Священноисповедник Виктор (Островидов) и схиепископ Петр (Ладыгин). Параллельные страницы жизни.

В современных публикациях по истории Русской Православной Церкви XX века существует ряд недоуменных вопросов, связанных с реакцией российского духовенства и православного народа на декларацию митрополита Сергия от 27 июля 1927 года об отношении Русской Православной Церкви к советской власти. Эта декларация нередко становилась разделяющей чертой между православными иерархами, многие из которых в наши дни Русской Православной Церковью (РПЦ) причислены к сонму святых новомучеников и исповедников Российских.

Одними из первых кто выступили против церковно – политического курса митрополита Сергия были епископ Виктор (Островидов) и схиепископ Пётр (Ладыгин). Два имени, упоминая которые, можно услышать далеко не однозначную оценку.

Ранее официальная позиция РПЦ сводилась к оправданию линии митрополита Сергия по отношению к советской власти и осуждению «расколов», вызванных непринятием Декларации 1927 года. Однако в настоящее время в церковной историографии произошли значительные изменения в оценке Декларации митрополита Сергия. В первую очередь это связано с воссоединением Русской Православной Церкви и Русской Православной Церкви за рубежом (РПЦЗ). Позиция Русской Церкви за рубежом всегда развивала тезис о правомерности позиции непринятия Декларации. Именно поэтому в РПЦЗ не было проблем с канонизацией тех, исповедников веры, которые  выступали против Декларации митрополита Сергия. Среди таких борцов за «чистоту православия»  был святитель Виктор (Островидов). В 1981 году РПЦЗ он был прославлен в сонме Новомучеников и Исповедников Российских.  Позиция же РПЦ в отношении к епископу Виктору на тот момент была резко отрицательной, о канонизации не могло быть и речи. Милостью Божией Русская Православная Церковь вновь воссоединилась.  Таким образом, многие противоречия были преодолены. В настоящее время позиция и деятельность противников митрополита Сергия характеризуется  Церковью в качестве «правой» церковной оппозиции, а не церковного «раскола». Таким образом, «оппозиционеры» были в рамках РПЦ и выражали вполне «правомерный» альтернативный взгляд на церковно – государственные отношения. Основанием для всех этих выводов является деятельность Синодальной комиссии по канонизации святых. В 1995 году этой комиссией был выработан одобренный Священным Синодом документ «Историко – канонические критерии в вопросе о канонизации новомученников Русской Церкви в связи с Церковными разделениями XX века», который и лёг в основу деятельности комиссии[1]. В действиях «правых» оппозиционеров, часто называемых «непоминающими», нельзя обнаружить злонамеренных, исключительно личных мотивов. Действия их были обусловлены по – своему понимаемой заботой о благе Церкви.  «Правыми» называют тех священнослужителей и мирян, которые не соглашаясь с церковно – политической линией назначенного митрополитом Петром Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия, прекращал возношение имени Заместителя за богослужением и таким образом порывал каноническое общение с ним. Но порвав с Заместителем Местоблюстителя, они, как и сам митрополит Сергий, главой признавали митрополита Петра (Крутицкого) – Местоблюстителя Патриаршего Престола. Поэтому к канонизации предлагаются и правые «оппозиционеры», такие, как епископ Виктор (Островидов). Исходя из этого епископ Виктор (Островидов) был причислен к лику святых вместе с сонмом Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания, в лике священноисповедника.

Хочется сразу отметить тот факт, что  канонизация святителя Виктора (Островидова) проходила очень сложно, потому как имелось множество не решённых вопросов. Например, во время обсуждения вопроса в конце 1998 – начале 1999 годов о возможности канонизации епископа Виктора, вятская епархиальная комиссия по канонизации и архиепископ Вятский и Слободской Хрисанф взгляды и деятельность епископа Виктора оценивали отрицательно[2]. Сама же работа над вопросом по канонизации епископа Виктора была инициирована и велась Синодальной комиссией  по канонизации святых.  Очень интересным является также ситуация сложившаяся в связи с обретением  мощей святителя Виктора. Не иначе, как Промыслом Божиим можно считать тот факт, что могила епископа Виктора была найдена и мощи святителя оказались нетленными. Однако не многие знают, с каким трудом тогда происходило обретение мощей святителя. Мощи святителя были обретены в 1997 году. А прославление произошло только в 2000 году. Само отношение к святителю Виктору, и даже к его нетленным благоухающим мощам было на тот момент, очень осторожным. Из интервью игуменьи Софии, настоятельницы Спасо – Преображенского женского монастыря города Кирова, где находятся мощи святителя Виктора, мы можем узнать историю их обретения. Дело в том, что на  момент обретения мощей, святитель Виктор не был тогда официально прославлен Церковью. И даже после обретения его нетленных мощей, их далеко не сразу решились принять. Но благодаря горячей вере и трудам  неравнодушных людей, которые искренне и горячо верили в святость епископа Виктора, мы сейчас имеем возможность прикоснуться к святыне. Мощи святителя Виктора были обретены игуменом  Дамаскиным (Орловским), членом Синодальной комиссии Московского Патриархата по канонизации святых, 1июля 1997 года.  Это было подлинное чудо, потому как было известно, что ранее уже предпринимались попытки найти могилу епископа Виктора с целью завладения мощами, со стороны неких раскольнических организаций, именующих себя «катакомбной церковью». Однако Господь судил иначе и мощи святителя Виктора были обретены и прославлены Русской Православной Церковью. Обретение произошло 1 июля, а в город Вятку они были перенесены в тайне, только лишь 1 декабря. Мощи великого святого земли Вятской бережно хранились в Москве на квартире отца Владимира Воробьева, ректора Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Отец Владимир был одним из тех немногих, кто тогда верил в возможную канонизацию епископа Виктора. Шесть месяцев святые мощи находились в его кабинете, об этом тогда почти никто не знал, кроме некоторых православных людей, которые потихоньку приходили поклониться святителю.  Затем встал вопрос о необходимости перевезти мощи святителя в Вятку. Игумения София (Розанова), настоятельница Спасо – Преображенского женского монастыря города Кирова, с благословения митрополита Хрисанфа, приняла решение принять мощи святителя Виктора,  памятуя о том, что святитель Виктор очень любил Вятку. Отец Дамаскин и иеромонах Лазарь (ныне схиеромонах Селафиил, насельник Свято – Успенского Трифонова монастыря) перенесли их в храм Александра Невского в Свято – Троицкий женский монастырь. Все это было сделано тайно.

После митрополит Хрисанф написал письмо митрополиту Ювеналию патриаршему наместнику Московской епархии, постоянному члену Священного Синода РПЦ, в котором сообщил, что находится в замешательстве, так как половина духовенства Вятки не поддерживает  идею с канонизацией. На что митрополит Ювеналий ответил: «Вы должны быть самыми счастливыми, что у вас есть такое благо». После этого дело с прославлением епископа Виктора пошло быстрее. А уже после признания в Москве, было прославление и в Вятке. Состоялось оно 22 октября 2000 года во время Трифоновских чтений[3]. Однако, несмотря на оправданное и осторожное отношение священноначалия, народное почитание святителя Виктора было всегда. В селе Нерице могилка владыки почиталась. Даже ребятишки, когда играли на сельском погосте, благоговейно относились к ней, предупреждая маленьких шалунов: «Не топчите, здесь святой дедушка лежит». Да и  в Вятке простой народ всегда почитал память епископа Виктора. К глубокому сожалению с именем святителя Виктора связывают себя и пытаются его именем оправдать свои действия различного рода раскольнические организации.  Священноисповедник Виктор (Островидов) – выдающийся архиерей Русской Православной Церкви ХХ столетия, один из ярчайших примеров истинного исповедничества, он всем сердцем радел о церковной свободе  и был защитником и ревнителем Православия.

Похожая ситуация, в данный момент сейчас складывается с именем схиепископа Петра (Ладыгина). Он также, как и епископ Виктор был сторонником правой оппозиции. На его имени сейчас также пытаются создать себе славу и оправдать свои действия те же раскольнические организации.  Например, в  2008 году в Одессе прошел  «собор» такой организации именующей себя «Русская Истинно-Православная Церковь», на котором  был причислен к лику святых схиепископ Петр (Ладыгин). Складывается впечатление, что эти раскольнические общины действуют по одному сценарию.

 Много общего мы можем найти в жизни схиепископа Петра (Ладыгина) и  святителя Виктора (Островидова). Одно из первых в чем их обвиняют, это их одинаковое  отрицательное отношение к Декларации митрополита Сергия. Схиепископ Пётр, так же, как и святитель Виктор, не признавал возможность лояльного отношения к советской власти, он указывал что не может принять декларацию по каноническим основаниям[4].

 Схиепископ Петр (Ладыгин) выдающийся деятель в истории Русской Православной Церкви. Его имя неразрывно связано с историей Русской Православной Церкви в ХХ веке. В капитальном труде митрополита Мануила (Лемешевского) о русских православных архиереях содержится такая характеристика схиепископа Петра: «Епископ Питирим, в схиме Петр, был творцом Иисусовой молитвы, имел дар слёз и прозорливости. Спал три часа в сутки, сидя в кресле, а ложился в постель только во время болезни. Живя в затворе, совершал полный афонский устав. В его правило входило 1350 поклонов поясных и 135 земных. Был высокого роста, широкоплечий, несмотря на преклонный возраст, фигура была прямая. Волосы на голове и бороде были белые и длинные. После принятия схимы никогда не служил в полном архиерейском облачении, а только надевал малый омофор»[5]. Мы знаем о нём не много, но достаточно, чтобы понять, что этот человек, как и святитель Виктор,  всем сердцем радел о церковной свободе и был защитником и ревнителем Православия. Своими трудами схиепископ Пётр внёс большой вклад на благо Матери Церкви. Вот краткое его жизнеописание. Родился он в крестьянской семье Трофима и Феодоры Ладыгиных.  В молодости, исполняя волю родителей женился, но Господь уготовал ему иной путь, жена его внезапно умерла при родах в 1888 году. В том же году скончалась и его дочь Евфимия. В 1888 был призван в армию, с 1889 служил в 129-м пехотном Бессарабском полку в Киеве, закончил службу в 1892 в чине старшего унтер-офицера. В этот период был духовным чадом старца Ионы (в схиме Петра), который в свою очередь был духовным чадом и послушником преподобного Серафима Саровского. По его благословению после окончания военной службы отправился в паломничество в Иерусалим и на Афон. В 1893 году посетил Святую Землю, в январе 1894 года прибыл на Афон, где стал послушником в Андреевском скиту. В 1896 году был пострижен в рясофор с именем Пигасий. В 1898 году пострижен в мантию с именем Питирим, с 1900 года — иеродиакон. В 1901—1902 годы служил на подворье в Петербурге, затем вернулся на Афон. В 1904 году возведён в сан иеромонаха. С 1911 года — настоятель подворья Андреевского скита в Одессе. Резко негативно относился к деятельности сторонников «имяславия» во время конфликта среди афонских монахов. Во время Первой мировой войны открыл в Одессе лазарет для раненых. В 1916 года награждён орденами святой Анны 3-й и 2-й степеней. С декабря 1916 года управлял по поручению Святейшего Синода Киприанским Болгарским монастырём и Кондоровским  скитом в Бессарабии. В 1918 году по поручению Патриарха Тихона отправился в Константинополь с тем, чтобы передать Константинопольскому Патриарху уведомление об избрании в России Патриарха. Выполнив поручение, посетил Афон и вернулся обратно с ответным посланием Константинопольского Патриарха. Продолжал служить в Одессе до 1923 года, когда был выслан из города. Он был выслан в Уфимский край, где основал в лесу тайный скит. Затем выслан в Среднюю Азию. Исполняя волю покойного патриарха Тихона 8 июня 1925 года тайно хиротонисан в городе Теджене владыками Андреем (Ухтомским) и Львом (Черепановым) во епископа Нижегородского и Уржумского, викария Уфимской епархии (титул Нижегородский был дан владыке Питириму по названию одного из районов Уфы). В 1926 года находился под следствием по делу уфимского духовенства. 21 апреля 1927 года епископ Питирим принял схиму с именем Петр. 9 декабря 1928 года был арестован по делу «филиала Истинно-православной церкви». Осужден к двум годам тюремного заключения и к пяти годам ссылки. Находился в заключении в Архангельске, в городе Аша Челябинской области, Екатеринбурге, Москве (в Бутырской тюрьме), в Ярославле. В 1933 году освобождён, вновь жил в Глазове, затем в Уфе. В одном из писем так говорил об этом периоде своей жизни: «В 1924 г. осенью, я поехал на родину, заехал к Св. Патр. Тихону, он меня за св. послушание просил быть епископом Ерамска, но я был сильно слаб, и просил Святейшего побыть на родине и поправить здоровье, но там задержался, а Святейший в марте 1925 г. отошел ко Господу. По просьбе народа, в 1925 г. восьмого июня меня поставили епископом в г. Уфу. Нижегородским еп. города Уфы, я был викарием до 1928 г., в г. Уфе, но в Российской Церкви пошли разные деления, то я ушел на покой, принял схиму с именем Петра, а в декабре 28 г. заболел неопределенной болезнью; болел до 1934 г., не думал быть живым, но Господь судил еще жить. В январе 1934 г. я выздоровел и возвратился в Уфу; теперь живу на покое, при моей кафедре, в праздники служу раннюю. Здесь наши верующие, и правящий еп. Руфин, митр. Сергия не признают, у нас автокефалия, до собора мы признаем и подчиняемся м. Петру Крутицкому»[6]. В 1937—1940 годы жил на нелегальном положении в Калуге, в 1940—1945 года — в Белорецке (в Башкирии). В 1945 был арестован в Уфе и приговорён к пяти годам ссылки в Среднюю Азию. В 1949—1951 жил в Белоруссии и на Кубани. Последние годы жизни провёл под фактическим домашним арестом в Глазове, где и скончался в возрасте 90 лет. Владыка был  похоронен на старом городском кладбище города Глазова. В настоящее время могила его известна. Многие верующие приходят к нему на могилку, чтобы почтить память владыки. Говорят, что у места его погребения происходят чудеса и исцеления. На  могиле стоит простой металлический крест с  надписью: «Здесь покоится раб Божий Петр».

Вспоминая трудный путь по канонизации святителя Виктора, хочется вновь вспомнить слова митрополита Ювеналия, который рассеял все сомнения о нужности канонизация и обретения мощей святителя Виктора. Он ответил так: «Вы должны быть самыми счастливыми, что у вас есть такое благо». Таким образом, считаю актуальным изучать и собирать все имеющиеся материалы о жизни схиепископа Петра (Ладыгина), в связи с имеющейся возможностью дальнейшей его каннонизации. Город Глазов имеет у себя подлинное благо, великого молитвенника и заступника пред Богом, имеется возможность обретения его честных останков и возможности дальнейшего его прославления. Было бы очень печальным потерять такое благо, ибо в последнее время очень активизировались псевдоправославные раскольнические группы, которые уже не однократно посещали и изучали могилу схиепископа Петра (Ладыгина). Время разбрасывать камни прошло, настало время их вновь собирать.