Она держала меня за руку. Крохотная девочка в белом платьице. Я чувствовала ее власть надо мною. А вокруг звенели ручьи, щебетали птицы, в голубом небе сияло ласковое солнышко.

Все не случайно

         Их дороги разошлись.… Один спутник свернул в сторону, уверяя, что тот путь правильный. Второй же двинулся дальше. И каждый был по-своему прав. Жизненная дорога каждого человека остается единственной и неповторимой. Но отрезок пути, пройденный вместе, навсегда остается в памяти. Каждый человек что-то приносит с собой, отдавая другому часть себя.

         Эта встреча, как и все остальные, была послана им Богом. Ведь все люди, появившиеся в нашей жизни не случайны.

         Он был красив и появился рядом с ней, казалось бы случайно. Отрезок жизни, пройденный ими вместе, был наполнен счастьем и радостью. Она отдавала ему свое тепло, а он в ответ дарил свою улыбку. Она проскальзывала между гор солнечным лучиком, поблескивала в ручейке. И больше ничего не было нужно. Улыбка освещала им путь в темное время, и они шли вперед. Уверенные и счастливые. Но с каждым днем идти становилось все труднее. Ноги тяжелеют, и что-то подсказывает сердцу, что общая дорога подходит к концу. Его улыбка появляется все реже, в ее глазах все чаще появляются едва заметные слезинки.

         Солнце спрятало свои глаза покрывалом из облаков, ручьи перестали журчать. Впереди два пути. И именно здесь, на распутье, ими произносится фраза, ставшая крылатой. Глядя ей в глаза, он произнес: «Все, что происходит в нашей жизни – не случайно. И наша встреча была послана свыше. Спасибо за то, что ты дала мне. Но…пора!» Она в ответ лишь кротко улыбнулась, прошептав: «Пора….».

Берегите же счастливые мгновения, ведь они больше не повторяются. Дарите окружающим свет счастливых глаз, милую улыбку и….смело идите вперед.

***

Возвращение из небытия.

            Батальоны уходили в ночь. Над головами свистели пули, выли снаряды.  А они шли. Серые тени в потрепанных шинелях. Двадцатилетние мальчишки с автоматами за спиной, знающие, что идут на смерть. Очередная пуля и легкий вскрик падающего друга. Он махал руками, словно пытаясь взлететь, сквозь шинель проступала кровь. Измученный, полный боли взгляд, спекшиеся губы, все еще шепчущие: «мама…».  А вокруг изрытая воронками и пропитанная кровью земля, искореженные деревья и жуткая тишина. Только пули и редкие взрывы нарушали адское безмолвие. Все затихло, словно чтя память погибшего минутой молчания. И снова стрельба, окрики командиров. А его даже некогда было похоронить. Так и остался лежать солдатик, устремив серые печальные глаза в небо…

            Спустя почти 70 лет все осталось так же. Разве что над павшими выросли новые леса,  вокруг начали зарастать воронки. Да и тишина сейчас немного другая, хоть и по-прежнему здесь не поют птицы. Сейчас она не так пугает. Но, как и в то страшное время, в кровавые леса уходят батальоны, взвода. Только сейчас это поисковики. Они идут, чтобы вернуть павшим имена. Вместо автомата за спиной вещмешок, в руках щуп и саперная лопата. Ребята в камуфляже прощупывают каждый сантиметр черной земли. Кому-то повезло, радостный крик: «Нашел!» и кропотливая работа. Когда она была завершена, мы увидели того солдатика, что с надеждой смотрел в небо. Он лежал так же, как и в момент гибели. Тем, кто тогда выжил уже лет по 90, а он навсегда остался двадцатилетним. И снова удача улыбнулась нам. Один из ребят выскочил из окопа, и по лесу раздалось долгожданное слово: «Медальон…». Напряжение и тревога на лицах, когда командир медленно раскручивает заветный пенал, в воде раскручивает серую бумажку….. Общее: «Ура…» и ребята качают нашедшего. Теперь мы знаем имя… Через некоторое время удалось найти его родных. Слезы радости на глазах брата стали лучшей наградой за нелегкий труд. Общее чаепитие и рассказ о вернувшемся из небытия солдатике. Как он любил маму, голубое небо, как пел песни под гармонь, как его забирали в армию, когда еще не было войны, как радовались каждому треугольнику с фронта, когда его отправили  действующую часть, как после войны ходили в военкомат, чтобы узнать, где он, а услышали лишь страшный приговор: «Пропал без вести в лесах Новгородщины».  И лишь через 70 лет весточка от брата, его последний привет, последнее: «Люблю…» с поля боя…Возвращение из небытия в бытие…

Батальон продолжал свой путь…Падали, вгрызаясь в землю зубами, молодые ребята. Те, что подарили нам жизнь, отдав свою. И наш долг вернуть их стране, родным, отпеть, предать земле с положенными почестями. Они – неизвестные герои, заслужили это. Вечная им слава и большое спасибо.

***

 

Посвящаю

     Шли осенние дожди, холод уже пронизывал утомленное тело. По утрам слегка подмораживало.

     Мы видим седоватого мужчину лет пятидесяти, уходящего в леса Новгородской области. Потрепанный камуфляж идеально сидит на стройной, с военной выправкой фигуре. За плечами вещмешок и палатка, в руках щуп и саперная лопата. Сейчас, заметив щуп – обязательный элемент экипировки поисковика, мы понимаем, куда он идет. Этот человек не смог оставить в беде своих друзей, ровесников, навсегда оставшихся двадцатилетними.

     Каждый год новые встречи, новые лица. Количество ангелов за его спиной увеличивалось пропорционально поднятым бойцам.

     Но время оставляло свои следы на уставшем, но улыбающемся лице. И все равно, как и десять, пятнадцать лет назад, мы видим одинокую фигуру, сжимающую в руке все тот же щуп. К нему подходят молодые ребята, предлагают отдохнуть. Но ответ остается неизменным: «Они меня ждут!» И нечего возразить против этой вроде бы простой, но глубокой фразы. Этими словами и действиями ветеран ВОВ подавал нам, подрастающему поколению, пример настоящей любви к тем, кто дал нам жизнь, взамен отдав свою.

     Уже около тридцати лет на «Вахте Памяти». Тяжелый физический труд, никаких условий. Он становится легендой поискового движения. А из губ все те же слова: «Они меня ждут!» и «Помните!». Сейчас для нас эти фразы становятся двусмысленными.

     Когда мы приехали следующий раз, нам казалось, что в этом мире воронок и гранат, мире тишины, что-то резко изменилось. Вроде бы по-прежнему пели птицы, желтела листва, хмурилось небо. Но не хватало чего-то очень важного. Не было этой мужественной фигуры. Теперь перед нами со всей ясностью раскрылись его слова. Он ушел. Ушел к тем, кому так долго служил, к тем, кто его ждал…

     Услышав эту новость, плакали все – от детей до стариков. Его больше нет, но мы сердцем чувствуем присутствие этого сильного духом человека. Теперь наш долг продолжить дело памяти. То, что начал простой ветеран, ставший легендой, наш дорогой и любимый Якшин Герман Васильевич. Низкий поклон от Ваших детей, внуков, правнуков.

     По-прежнему осенью в лес уходят поисковые отряды. На смену выбывшим бойцам в строй встают новые молодые ребята. И все так же в лес уходят одинокие фигуры со щупами и саперными лопатами в руках. Но все же чего-то не хватает…

***

История слепого мальчика

     Мальчик родился слепым. Его мать умерла при родах, так и не увидев своего сына, а отца никто и никогда не видел. Родных у него больше не было. Так он оказался в доме малютки. Там малыша окрестили с именем Иоанн. Первое время он часто плакал, видимо чувствуя недостаток материнской любви. Но воспитатели любили этого не по-детски серьезного младенца. Его красивые, но, увы, не видящие глаза поражали окружающих своей глубиной.

    Время шло. Дети подрастали. А Ваня все так же не играл с остальными детьми, садился в угол и думал о чем-то своем. Да и малыши сторонились этого неразговорчивого, угрюмого  мальчика.

     В этот день солнце светило особенно ярко. В воздухе витало ощущение чего-то радостного, родного. И именно сегодня  воспитатели впервые увидели робкую улыбку на бледных губах Ванечки. Что-то должно было произойти.

     В это время в кабинете директора раздался робкий стук. После приветственного: «Войдите» мы видим красивую, но скромно одетую женщину. Взгляд её голубых глаз, проникающий в душу, поразил директора. В следующие пять минут между ними произошел примерно следующий разговор:

     — Здравствуйте. Я хотела бы усыновить ребенка. Мальчика около трех лет. Мой сын умер два года назад. Врачи не смогли его спасти. Диагноз был страшен. Сейчас ему было бы три года. Я не смогу его забыть, поэтому хочу взять малыша здесь.

     -Мне очень жаль вас. Давайте я провожу вас к нашим малышам. Но при выборе слушайте только свое сердце.

     Заплаканная женщина согласно кивнула. Когда они зашли в комнату, все было как обычно. Кто-то плакал, кто-то тихо играл. И тут происходит необъяснимое. Сидевший до этого спокойно слепой мальчик вдруг вскакивает и уверенно подбегает к вошедшей женщине. Обнимает её за колени и шепчет: «Мамочка! Я ждал тебя, я знал, что ты сегодня придешь. Я очень люблю тебя, мамочка!».

     Растерянный взгляд еще мокрых глаз выдавал её. Боль сквозила в каждом вдохе, каждом движении. Перепуганная воспитательница пытается оттащить плачущего мальчика, но малыш смотрел туда, где еще стояла женщина, из невидящих глаз катились чистые, как роса, детские слезы. Он все еще шептал: «Я люблю тебя, мамочка!!!».

     Чуть позже в кабинете директора состоялся серьезный разговор. Женщина, представившаяся Светланой Анатольевной, взволнованно говорила: «Этот ребенок перевернул моё сердце, я уже сейчас не могу без него. Этот малыш мой сын». Директор  делала слабые попытки отговорить. «Он же слепой, у него нет никакого будущего. Да и зачем вам лишние проблемы?»  А в ответ она услышала: «Вы же сами сказали слушать своё сердце! Он выбрал меня, а не я его!» Больше вопросов не было.

     Через четыре года мы видим ту же красивую женщину, со светящимися, счастливыми глазами, ведущую сына в первый класс. Красивый мальчик с выразительными глазами держал в руках красивый букет. Директор оказалась не права. Ваня окончил школу для слепых с отличием и продолжил учебу. Но всегда, приходя домой, юноша в первую очередь обнимает самого близкого для него человека со словами: «Я люблю тебя, мамочка».  И каждый раз в глазах Светланы Анатольевны их первая встреча, ставшая самой счастливой. Маленький мальчик, тянущий к ней маленькие ручонки и устремивший на неё выразительные глаза со словами: «Я знал, что ты придёшь, мамочка!».

     Она не пожалела о сделанном выборе. Слепой мальчик принес счастье и любовь в её дом. И она прошептала в ответ: «И я люблю тебя, сынок!».

***

Музыкальная история

         Музыка – это то, что сопровождает нас всю жизнь. В детстве мама поет нам колыбельные. Мы взрослеем, взрослеет и наша музыка. Теперь она зависит от твоего настроения, состояния души. Твой смех отражается в песне, твои слезы тонкой нитью проходят между строчками.

         Она жила только музыкой. Ее песни были воплощением души. Слушая девушку люди, плакали или смеялись с ней, словно оказываясь внутри песни, становясь главными героями. Ей еще не было и 19, но вся жизнь была уже отдана в руки мелодий. Путь, сотканный из нот, различных длительностей, пауз и снова нот. Четверть с точкой, восьмая, четверть, две восьмых и пауза.

         Но и на безоблачном небе появились тучи. Страшный удар заставил девушку упасть на колени. Диагноз врача – она вряд ли снова сможет петь, грянул как гром среди ясного неба. Теперь ее слезы из голоса перешли в мелодию скрипки. Нежные струны снова и снова рвали душу на кусочки.

         А врачи по-прежнему не оставляли надежд. Но на ее лице уже появлялась едва заметная улыбка. Все чаще старушки в храме замечали отдельно стоящую девушку в длинной юбке. Печально опущенный взгляд выделял ее из толпы. Когда все расходились, она вставала на колени перед иконой Богородицы и что-то шептала. Изредка заходящие в храм люди улавливали отдельные слова:  «Помоги», «буду петь тебе», «прости».

         Почти год прихожане, приходя на службу, видели печальную фигуру.  Но в один день ее не оказалось на прежнем месте. Зато хор в этот день звучал как-то особенно красиво, празднично. Нежный голос солистки словно окутывал храм нитью молитвы. После службы старушки узнали в новой певчей ту одинокую девушку. Она улыбалась.

         Когда все разошлись, все та же девушка по-прежнему стояла на коленях перед иконой. Только сейчас она шептала: «Чудо…»,  «Ты помогла…» и, как и раньше, : «Я буду служить тебе».

         Врачи лишь развели руками. Лишь старый профессор тихо сказал: «Вера твоя спасла тебя. Никакой надежды на медицину не было. Действительно, пути Господни неисповедимы».

         Теперь ее музыка была для Бога. Песня стала молитвой. А жизнь все так же была ниточкой из нот, только в этой мелодии уже не было пауз.

         Целая – четверть – половина. Четверть с точкой – восьмая…

***

Один день в многодетной семье

  Первым как обычно проснулся самый младший ребёнок. Его требовательное «Ааааааааааа»  и громкий плач разбудили уставшую после бессонной ночи мать. Малыш плакал и тянул к ней маленькие ручонки. Женщина ещё пыталась его успокоить, укачивая на руках, затем покормила грудным молоком. Наконец Костик — так зовут нашего малыша,  довольно улыбнулся. Но уже начали потягиваться лежащие в уютных кроватках остальные дети, по-очереди вылезая из под пушистых одеял. Все умылись и почистили зубы, малыши даже успели обрызгать друг друга холодной водой.

Так начался новый день. Точно такой же как и вчера и такой же как будет завтра. Таня, в свои 10 лет, уже помогает приготовить простенький завтрак. Сегодня на завтрак молоко и гренки. Мама зовет всех детей на молитву, которую наперегонки пытаются прочитать Коля и Стёпа – дети-погодки. Всё-таки помолившись, все садятся за стол, с аппетитом уплетая жареный хлеб с молоком. После завтрака снова молитва. Ученики уходят в школу. Дома остались Коля, Стёпа и Костик. Решили посмотреть сказку Пушкина о рыбаке и рыбке. Малышня была в восторге. Даже годовалый Костик что-то лопотал и показывал на экран. Но пора и за дела. Мать ушла в ванну – нужно было постирать и погладить детское бельё. Четырёхлетний Стёпа убежал за ней и уже увлеченно рассказывал ей недавно выученную «Белую березу», что у него получалось очень даже неплохо. Костик сидел в зале с кучей игрушек, держа в руках старый сотовый телефон. Похоже, что всё остальное его уже не очень интересует. На время стало тихо, поэтому пятилетний Коля взял букварь. Буквы он уже знал и теперь пытался составить простые слова. Это увидел Степа и, забыв про стих, который рассказывал маме, подбежал к Коле, пытаясь отобрать книгу. Видимо ему не хотелось отставать от старшего брата. Но делиться книгой Коля не захотел. Обиженный малыш лишь прошептал в ответ услышанную в сказке фразу: «Дурачина ты, простофиля…». Через 5 минут Коля подошёл к Стёпику, взял его за руку и они уже вместе начали разглядывать картинки в букваре. Коля что-то говорил, а Стёпа иногда с ним спорил. Но это уже было не страшно, ведь малыши уже помирились.

            Между тем приближалось время обеда. В этот раз было тихо. Мама прочитала молитву, проголодавшиеся малыши разве что не “съедали ложки” вместе с аппетитным борщом, который умело, приготовила их любимая мамочка. На десерт съели вкусное желе, так же приготовленное умелыми руками. И тут Степа выдаёт: «Коля, а ты наверно великий подвижник!», на что Коля почему то обиделся, ответив: «Сам такой». После обеда мама снова объясняла детям кто же такие великие подвижники.  В результате Стёпа сделал вывод, что великий подвижник – это мама, с чем согласился и ставший совсем серьёзным Коля. Костик уснул, поэтому мама предложила порисовать с детьми. Она нарисовала картинки, которые дети должны красиво раскрасить, А сама прилегла отдохнуть. Пришли старшие дети. Первоклассник Серафим тихо рассказывал Тане, что было интересного в школе, стараясь не разбудить маму. Так прошло около двух часов. Проснулся Костик, встала мама. В этот раз ужин готовил 13-летний Миша. Вернулся с работы папа, дети угадывали, что у него в пакете. А тем кто угадал папа отдавал угаданный предмет. Иногда в эту игру включалась мама, когда дети не знали, например, фруктов на букву «а», а в пакете лежал ананас. Всем было весело. Ужинали всей семьёй, после еды вместе посмотрели небольшой фильм. Те, кто ходили в школу выучили заданные уроки, хоть завтра и выходные, показали оценки родителям. Мама прочитала сказку на ночь и все легли отдыхать, ведь завтра выходной, а значит, они вместе поедут на речку или в лес. Скорее бы! Но это будет завтра и это уже другая история.

***

Стая

Тёмная ночь окутала деревню. Всё затихло, лишь изредка лаяли собаки и где-то в лесу завывали волки. Люди спали, а старый волк – назовём его Вожак, в это время собрал стаю на совет. Серые глаза выдавали тревогу. Верные друзья окружили Вожака, стоявшего в центре поляны, серые фигуры в свете луны отливали золотом и казались сказочными. Все взгляды были устремлены на старшего волка. И вот, дождавшись тишины, он заговорил. Голос приковывал к себе внимание. В деревне снова залаяли собаки, проснувшиеся люди перешёптывались:  «Волки на луну воют… Быть беде».

Между тем в вое можно было разобрать, о чем говорили эти животные. Люди готовили облаву. Об этом Вожаку сказал маленький волчонок, случайно оказавшийся в деревне. Предстояло решить, как спасти стаю.

Идею подал малыш, предложив себя как приманку, чтобы увести людей подальше. А стая должна уйти с этого места туда, где рядом нет человеческого жилья. Запричитала серая волчиха-мать малыша, а отец лишь одобрительно оскалил зубы в улыбке и сказал: «Ты смел, сын, и я верю, что ты справишься! Ради семьи, ради родной стаи». А Вожак поставил точку: «Я иду с тобой. Сначала идём вместе, затем расходимся в разные стороны, изредка перекликаясь, чтобы создать иллюзию того, что нас много».

В эту ночь стая ушла на юг. Лишь два серых комочка остались ждать. Уже под утро чуткий слух волков уловил приближающиеся шаги и лай собак. Вожак завыл. И в этом вое было столько тоски, которую не выразить словами, что люди как то сжались, опустили глаза. Здесь было всё – боль, страх за стаю, ответственность за маленький комочек рядом  и… какая-то безучастность к своей судьбе. Лай и крики стали громче.

То ли завыл, то ли заплакал волчонок. А люди все приближались. Закутанные фигуры с ружьями наперевес бежали за собаками, идущими по следу. Прижавшись к земле, Вожак прыгнул вправо, крикнув: «Беги, малыш!». Раздались выстрелы, застонал раненый волк, но всё так же бежал прочь, оставляя красные пятна на белом снегу. Где-то в стороне жалобно завыл малыш. Часть охотников кинулась за ним. А Вожак из последних сил бежал прочь, все ещё пытаясь увести всех за собой. Но вот он упал, прошептав: «Держись, малыш». Сильный дух покинул раненое и уставшее от жизни тело. Волчонок остался один. Он понял это лишь тогда, когда толпа озверевших людей кинулась за ним. Редкие выстрелы и крики резали тишину. А он уводил их в лес, все дальше от стаи, от любимых родителей и братьев. Но и малышу осталось недолго. Один меткий выстрел и серый комочек припал к земле. Лишь глаза, наполненные грустью, ещё пугали людей, пронизывая насквозь ожесточённые души. В маленьком комочке шерсти остановилось большое, полное любви и надежды сердце.

            И лишь вдалеке, где не слышали люди, снова выла на луну волчья стая.

***

Страшная осень

         Сухой ветер раскидывал пожелтевшие листья, поднимал с дорог пыль и кидал ее в лицо. Она уверенно шла вперед, срывая последние наряды с полей, улиц, пригорков. Безжалостно рвала в клочья сгибающееся от тяжести ветра кусты и деревья.

         Эта осень была жестокой. Плакали дети, сухие и изнеможденные лица матерей пугали.

         Вот держится за подол матери кудрявый мальчуган. На бледном исхудалом лице его глаза казались огромными. Когда-то они были голубыми, как небо в теплый летний день, но голод и усталость сделали свое дело. Былая живость еще промелькивала иногда в этих вроде серых, или просто мутных глазах. Он уже ничего не просил, зная, что больше у них ничего нет. Рваная рубашонка уже нисколько не грела это нежное тельце. Эта осень забрала у них все. Голодное время слишком затянулось. Мать, чтобы прокормить ребенка за год продала все. Семья оказалась на улице без куска хлеба.

         Черная и безысходная тоска в глазах когда-то красивой женщины была невыносимой. Но она знала, что должна жить. Ради этого беспомощного тельца, прижавшегося к ней.

         Но все началось гораздо раньше. Впервые горе постучало им в окно еще за год до засухи. Почтальон принес похоронку на мужа и отца – полковника, служившего в Афганистане. Эта беда превратила двадцатипятилетнюю женщину в старуху. Но надо было жить. На руках трехлетний сын.

          Эта осень стала роковой уже для всех. Страшная засуха загубила весь урожай. Плакали люди, а страшная осень продолжала свой разрушительный путь. Радовало лишь то, что пока еще можно было ночевать где-то в лесу или поле.

         Чем питались эти измученные люди, знал лишь один Бог. Кроватью им служила безжизненная земля, укрывались они серым бездонным небом. Дни казались все длинней и длинней. Идти было все тяжелее. Но в пути боль казалась меньше. Малыш все чаще вставал на колени, когда засыпала измученная мать. Глаза, наполненные болью,  устремлялись в небо. Засохшие губы шептали: «Боже, помоги мамочке. Я знаю, ты нас любишь! Помоги!» Обессиленный и в слезах он тоже засыпал, прижав к груди бумажную иконку ангела хранителя.

Они лежали, обнявшись, мать и сын. Два стойких сердца, давно ставшие одним целым. На их лицах не было печали, а на губах играла улыбка. У малыша — потому что он знал, что Он поможет, а мать улыбалась  потому, что улыбался ее сын.

А осень все так же шла вперед, ведя за собой снежную зиму. Зима привела за руку лето. А лето тянуло следом новую осень.

Ласковое солнышко, деревья в золотых уборах резко контрастировали с прошлой осенью. Эта осень была теплой и ласковой, как мама.

По колосящемуся спелой пшеницей полю идут трое. Статный полковник несет на руках кудрявого мальчишку лет пяти с голубыми, как небо, глазами. Рядом в легком летнем платье идет улыбающаяся красивая девушка. Мальчишка все так же сжимает в руке бумажную икону, с любовью и благодарностью глядя на кроткое лицо. Он один знал, кто помог им.

Полковник был тяжело ранен, а командир получил сведения о его смерти. Но назло всем он выжил. Молитва сынишки оказалась сильнее смерти.

На закат уходил трое. Двое взрослых и малыш. А рядом летел ангел, закрывая их своим крылом от всех печалей и бед.

***

Холод

   Холодное небо плакало. Одинокие, закутавшиеся в плащи, фигуры куда-то спешили. Пронизывающий ветер проникал куда-то внутрь, туда, где никто ещё не был. Холод попал в сердце. Это было страшно. Спешащие люди вдруг показались ненужными марионетками в чьих-то сильных руках. А дождь все не переставал лить свои горькие слезы.

    Я подошла к  девушке, одиноко сидящей на скамейке. В ней вроде бы не было ничего необычного. Насквозь промокшие джинсы и свитер, перетянутые атласной лентой волосы до пояса. Подставив холодному дождю лицо, она, как ни странно, улыбалась. В этой серости осеннего дня её улыбка казалась лучиком солнца. Но прохожие не разделяли моего мнения. Они проходили мимо, искоса поглядывая и хмуря без того сердитые лица. А я всё так же смотрела на неё и мой холод потихоньку отступал. Девушка, заметив мой взгляд, смутившись, спросила:

     -“Простите, я Вам мешаю?”

 В ответ я неловко улыбнулась:

     -“Нет, что Вы. Просто вы так необычно смотрелись среди этих вечно недовольных людей, что мне захотелось хотя бы просто посидеть рядом”.

 Ёе смех прозвучал как серебряный колокольчик на фоне мелодии дождя, который, видимо, и не думал прекращаться.

     -“Я очень люблю дождь. Он успокаивает, дает мне надежду на что-то новое, чистое”.

 Капли дождя стекали по поднятому к небу лицу, делая его  прекрасным.

     Но мне нужно было идти. Извинившись, я поднялась со скамейки, в очередной раз, оглянувшись на улыбающуюся девушку. Она на прощанье помахала мне рукой.

     Было по-прежнему холодно, все так же моросил дождь, куда-то спешили серые, закутанные фигуры. Но уже не было того холода в душе, имя которому одиночество. Пусть ещё завывал ветер, холодная стена дождя скрывала от нас солнце, но его маленький лучик все же сумел пробиться и озарить доброй улыбкой измученные лица. Можно было начинать все с начала, ведь слезы неба смыли то, о чем мы хотели забыть, сделали мир чище, дали надежду…

***

Память

     Память давит на плечи всей тяжестью серого неба, на грудь словно упала плита однообразных будней. Все как обычно, только память все чаще не даёт тебе покоя. Как прежде с утра встаёшь, идешь на учёбу, что-то пишешь в исписанной стихами и рассказами тетрадке. Измученный ты приходишь домой и, зарывшись в подушку, горько плачешь. Плачешь о том, чего уже никогда не будет, о том, что когда-то сделал не так и уже не сможешь исправить. Сжавшись в беззащитный комочек, ты листаешь страницы памяти одну за другой. Тень прошлого появляется в твоих снах, и ты снова просыпаешься в слезах, сжав зубы, чтобы не закричать.

     Никто не должен знать о том, что тебе плохо, да ведь и прошлое уже никогда не будет таким, каким ты его помнишь. А память стирает лист за листом, записывая новую историю на исписанной и израненной душе. Вырывая старые страницы из книги, ты дополняешь её новыми, но по-прежнему тяжёлыми исписанными строчками. Уткнувшись в пропахший твоими духами чужой рукав, ты продолжаешь писать новую, но никому не нужную историю. Снова скомканные или порванные листы бумаги. Слова не дают тебе покоя. Тебе не нравится то, что ты написал, но ведь «рукописи не горят». Не стереть и то, что было записано острым ножом на хрупкой нежной душе. Каждая буква оставила свой незаживающий рубец красными чернилами на белом, как снег, листе.

     Пиши осторожней, милый друг, думай над каждым словом, которое записываешь в свою душу-тетрадь. Думай, чтоб не сделать глупых и неисправимых ошибок.

     А память все так же возвращает меня в тот хрупкий мир, в мир, который ты уже никогда не вернёшь. И этот мир есть в душе у каждого. Но для каждого он свой. Кому-то воспоминания несут радость, кому-то боль, а у кого-то просто вызывают грустную улыбку. Но в любом случае память снова и снова дарит нам то, что никогда не вернёшь. В наших воспоминаниях остановилась вечность. И учит нас эта вечность помнить лишь о том, что твой рассказ не сможет никто исправить. Разве что жизнь внесёт свои коррективы. Будь осторожен, но храни в глубине души эту ниточку к прошлому. Знай, что «Без прошлого нет будущего!».

     Но ты знаешь, что всё останется так же. Мокрая подушка, хрупкие надежды и уже неясные картинки прошлого в голове… Главное помни — не вернуть!!!

***

---