Система обучения в Вятской Духовной семинарии в XIX веке

В начале XIX века правительство провело масштабную реформу народного образования. Была создана новая школьная и университетская структура. Соответственно этому в 1808-1818 гг., задумана и осуществлена реформа духовного образования¹. Ближайшей целью ее являлось устранить негативные стороны системы духовного образования, придать единство и преемственность всех степеней духовных учебных заведений и программ обучения, повысить их общеобразовательный уровень, содействовать развитию богословия в академиях² .

26июня 1808 г., был издан закон, по которому предусматривалось создание новой структуры духовных учебных заведении, определялась их учебная, воспитательная и административная функция, а так же решался вопрос об источниках финансирования.

Трудами епископа Амвросия (Вещезерова) Вятская духовная семинария была преобразована по новому Уставу в октябре 1818 г.

Преобразования коснулись всех сторон жизни духовной школы.

Прежде всего, произошло изменение в управлении семинарией: новое семинарское правление, состоявшее из ректора, инспектора и эконома, поставлено в независимость от консистории, которой оно было подчинено до этого времени, и подчинено правлению ближайшей духовной академией, под главным ведением «комиссии духовных училищ»³ , которая была довольно самостоятельной в своих действиях. Она состояла из профессионалов в области духовного образования. Ведущую роль играл в ней свт. Филарет (Дроздов)⁴ .

Затем реформа коснулась как состава учащихся, так и состава преподавателей и преподаваемых в семинарии предметов.

Семинария с 1818 г. сделалась средним духовно-учебным заведением, с богословским законченным курсом. Из прежних преподавателей не оставлено ни одного. На преподавательские должности были определены магистры и кандидаты духовных академий, и с этого времени доступ к преподавательским должностям в семинарии для лиц, не получивших полного академического образования, за исключением 2-3 случаев, сделался невозможным⁵ . Штат преподавателей Вятской семинарии сократился с 9 до 6 человек.

Значительно пополнилась учебная программа, приобретя определенную целостность. Общая часть программы предусматривала изучение языков: русского, церковно-славянского, латинского, греческого, древнееврейского, французского и немецкого), математики (в том числе алгебры и геометрии), географии, истории (российской и всеобщей), физики и философии. Специальная часть включала изучение Священного писания, герменевтики (науки о толковании текстов), гомилетики (науки о церковной проповеди), богословия (догматического, нравственного и пастырского), церковной истории и церковной археологии. Концептуальная направленность учебного плана заключалась в том, что специальная часть считалась главной, общая — вспомогательной. Светские науки не имели самостоятельного значения, они были служебным орудием богословских наук.

Реформа духовного образования дала толчок к развитию отечественного богословия, патристики, церковной истории и церковного права.

C 1840 г. произошли значительные изменения в семинарской программе. Предписано преподавание всех предметов на русском языке, а не на латинском как прежде. Cтали внимательно подходить к содержанию изучаемого материала.

Общеобразовательные предметы были основательно потеснены. Преподавание философии ограничено логикой и психологией, которое ранее совершалось в течение двух лет в среднем отделении, теперь оно ограничивалось одним годом, с назначением четырех уроков в неделю, с тем, чтобы наставник этих предметов во второй год в том же отделении читал патристику⁶ .

Установлено предписанное еще ранее изучение «православного исповедания веры» Петра Могилы; введено преподавание патристики, также руководство к употреблению богослужебных книг; некоторые науки перемещены из одного отделения в другое (напр. Русская история из низшего в среднее, математика из среднего в низшее).

В уважение того обстоятельства, что «сельские приходы в пять раз многочисленнее городских», предписано приспособить семинарское обучение таким образом, чтобы «воспитанники умели нисходить к понятиям простого народа и получали такие познания, которые бы могли с пользою для себя и прихожан прилагать к их сельскому быту и содействовать их благосостоянию», для чего указано было ввести преподавание медицины, сельского хозяйства и естественных наук, которые и были введены с 1847 г.⁷

Бывший воспитанник семинарии Иван Порфирьев, по этому поводу отзывается следующим образом: «Мысль сделать священника народным врачом, способным подать крестьянам нужную помощь в болезнях, была мысль чрезвычайно хорошая, — говорил он, — но для того, чтобы она не осталась бесполезной, нужно было составить особую программу и руководство по медицине применительно к народным потребностям и к положению священника. Но этого не было сделано, и приглашенные в семинарию медики обыкновенно читали по университетским запискам и большею частью то, что совершенно не нужно для священника, как народного врача, но не читали того, что для него нужно. Другая мысль Устава — сделать священника сельским хозяином — была и сама по себе неудачная и неосновательная»⁸ .

Преподаватели алгебры и геометрии в связи с преобразованием учебной части в семинариях, вменено в обязанность занимать учеников практическими измерениями⁹ .

Так, учитель математики Илья Зеленцов ввел в первый класс среднего отделения краткое руководство к межеванию; занимался составлением статики, объясняя это тем, что хотел приготовить учеников к слушанию начальных оснований Архитектуры, и хотел ввести ее (архитектуру) в круг наук среднего отделения, а учитель геометрии Алексей Хорошавин ученикам низшего отделения показывал в классе практическое употребление некоторых теорем, кроме того, ученикам среднего отделения преподавал топографию¹⁰ .

Следует здесь сказать и о состоянии учебной части семинарии. Учебная часть была не чужда недостатков, и недостатков иногда довольно значительных. Недостатки по учебной части происходили частью от самой ее постановки: например от того, что одни предметы были первостепенными, другие же предметы были только второстепенными (математика, физика, сельское хозяйство и др.). Частью же причиной не вполне удовлетворительных успехов была самая многопредметность, семинарского курса, не позволявшая воспитаннику заниматься всеми науками с одинаковой усердием¹¹ . Многопредметность в семинарии можно было бы оправдать при условии высокого уровня их преподавания, но достичь его так и не удалось. Непродуманные, учебные курсы, превращались в обременительную формальность для учеников и преподавателей. Вся преподавательская деятельность ограничивалась «слушанием» уроков, отслеживанием по учебнику дословности («из слова в слово») ответов. Ситуация усугублялась катастрофическим состоянием учебной литературы. В большинстве своем она была низкокачественной, учебники часто составлялись в форме примитивных вопросов и ответов, неоправданно перегружались терминологией и иностранной лексикой без пояснений и перевода¹² .

Встречались, конечно, и между преподавателями или лица не вполне подготовленные, особенно из тех, которые были определяемы на тот или другой предмет не по своему желанию, или же не обладавшие достаточным усердием и вниманием к своему делу.

В конце 60-х. годов учебная часть семинарии снова претерпела изменения. Преобразования заключались в следующем:

Семинария выводилась из подчинения академическому правлению и ставилась под руководство местного преосвященного и учебного комитета при священном синоде; Состав правления семинарии увеличен до 12человек; поднята роль педагогических собрании; введена 6-ти классная система с одногодичным курсом. В 1-4-х классах довершалось общее образование, начатое в Духовном училище, в 5-6-х. классах давалось богословское образование; исключены медицина и сельскохозяйственные науки; преподавание предметов стало обеспечиваться в основном отечественными учебниками и учебными пособиями; Численность учеников в классах ограничена 50-55 человеками. Если воспитанников набиралось больше, то разрешалось открывать параллельные классы, но за счет епархиальных средств.

Относительно учебных пособий с 1871 г., семинария поставлена в положение гораздо более благоприятное, чем прежде: вместо 70 руб., отпускавшихся прежде на библиотеку, отпускалось ежегодно 400 руб.¹³

Важнейшими положениями реформы были, несомненно, пункты, касающиеся изменения учебного плана и права выпускников переходить на светское поприще деятельности. Образовательная часть семинарской подготовки до реформы носила в большей степени воспитательный, а не научный характер.

Уровень образования в семинарии был таков, что не только в специальных дисциплинах, но и в дисциплинах общего характера семинаристы демонстрировали знание и творческое отношение к предметам.

В 1884 г. сокращению подверглись некоторые дисциплины общей части учебного плана (математика, философия). Восстановлено усиленное изучение древних языков.

При Вятской семинарии открыта на местные епархиальные средства самостоятельная кафедра истории и обличения русского раскола; преподавателем указанных предметов был назначен кандидат богословия Стефан Немерцаев¹⁴ .

Вообще же состояние учебной части в семинарии с 1867-84 гг., рассматривалось как удовлетворительное. Преподаватели в исполнении наставнических обязанностей были весьма исправны, преподавали учебные предметы по утвержденным Священным Синодом программам и одобренным учебным руководством, старались своевременно выполнять их и заботились о том, чтобы все преподавание ими было усвоено учащимися. Содержание каждого урока и предметы занятий в классах преподаватели неупустительно записывали в классных журналах. В этих же журналах отмечали установленными баллами ответы учеников, спрошенных в продолжение уроков. На основании этих отметок в конце каждого месяца выводили средние месячные баллы, а в конце учебного года годовые баллы устных ответов учеников по каждому учебному предмету¹⁵ .

Вообще же, чтобы беспристрастно судить об учебном состоянии семинарии в течение всего XIX века, необходимо принять во внимание отзывы о ней ревизоров, которые были, разумеется, судьями сравнительно более других компетентными. Ревизорами были часто местные преосвященные; но большею частью были назначаемы для ревизии лица посторонние семинарии (преимущественно из членов академического правления). Они замечали и указывали разные несовершенства или упущения, но признавали обыкновенно замечаемые ими недостатки легко исправимыми; общее же состояние семинарии ревизоры обыкновенно находили более или менее удовлетворительным.

---

¹Гомаюнов С., прот. Очерки истории Вятской духовной школы. Вятка, 2005. С. 20.
²Федоров В. А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М., 2004. С. 76.
³Вятские Епархиальные Ведомости (далее — ВЕВ). 1881. №9. Отд. дух.-лит. С. 249-250.
⁴Гомаюнов С., прот. Указ. соч. С. 22.
⁵Верещагин А. С. Краткий очерк истории Вятской Духовной семинарии // Столетие Вятской губернии. Вятка, 1880. Т. 2. С. 598.
⁶ГАКО. Ф. 215. Д. 492. Оп. 1. Л. 3-3 об.
⁷ВЕВ. 1881. № 9. Отд. дух.-лит. С. 252.
⁸Порфирьев И. Я. Краткая записка о моем роде-племени и о моем домашнем воспитании и учении в духовном училище, Семинарии и Академии. Васильево, 1886. С. 20.
⁹ГАКО. Ф.215. Д. 494. Оп. 1. Л. 1.
¹⁰ГАКО. Ф. 215. Д 494. Оп. 1. Л. 3, 4-4 об.
¹¹Верещагин А. Указ. соч. С. 601-602.
¹²Мешковая С. И. Российская православная церковная школа во второй половине 20-х — первой половине 60-гг., ??? в. 2010 [Электорнный ресурс]. Электрон., текст. граф. дан. URL:http://www.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/Grani.
¹³Верещагин А. Указ. соч. С. 604-607.
¹⁴ГАКО. Ф. 215. Д. 1570. Оп. 1. Л. 2 об.-3.
¹⁵ГАКО. Ф. 215. Д. 1570. Оп. 1. Л. 6 об.-7.